— Барон, ваш верный рыцарь Анри де Вилль рассказал интересную историю об этих чужеземцах. Их знания о мельчайших подробностях судьбы рыцаря удивляет. Возможно, этому есть вполне разумное объяснение, но также возможно, что они действительно обладают некими знаниями. Вам не любопытно это проверить?

— Нет, — отрезал барон.

Раймонд д'Аниор вздохнул.

— Вы, барон, во всех подозрительных видите врагов. Но кое-кто может вполне оказаться полезным для нашего дела. Я много путешествовал по миру и повидал немало удивительного. Скажу вам прямо, в этих чужеземцах есть что-то не от мира сего. Я чувствую это.

Бернард д'Альон высказался в поддержку барона:

— Я склоняюсь к мысли, достопочтенный граф, что эти чужеземцы просто-напросто лазутчики или тайные убийцы, нанятые французами, а может быть, и самим папой. А что, если в этой серебряной коробочке, которая теперь находится у них, спрятано оружие — острые кинжалы или что-то ещё более хитроумное? Мне доводилось слышать от тех, кто побывал на Востоке, всякие кровавые истории. Там убийцы весьма изобретательны. Вы не боитесь, граф, что, выйдя вон из той комнаты, чужеземцы убьют вас каким-нибудь необычным способом, например, ловко метнув острый кинжал прямо в сердце? Или выплюнут из тоненькой трубочки отравленную ядом гадюки крошечную стрелу? Вы даже не успеете вздрогнуть.

Граф Тулузский еле заметно усмехнулся.

— Сеньор Бернард, вы слишком увлеклись. Позвольте заметить, что тайные убийцы таким глупым способом в плен не попадают. Они даже не смогли обнажить мечи. А вы говорите — метнуть нож прямо в сердце.

— Возможно, это был их хитроумный план, — настойчиво произнёс Бернард д'Альон. — Попасть сюда и уничтожить нас.

— Попасть сюда? — удивился граф Тулузский. — Слишком много непредвиденных случайностей. Мне это представляется маловероятным. Однако не будем гадать. Думаю, узнать правду мы сможем лишь дав им шанс. Вы со мной согласны?

Бернард д'Альон пожал плечами.

— Если, мой друг, вы опасаетесь за свою жизнь, то можете покинуть нас, — жёстко добавил Раймонд. — Моё первейшее желание — выяснить правду. И я этого добьюсь.

Пока между хозяином замка и графом Тулузским шёл диалог, Раймонд д'Аниор выпил уже второй бокал вина.

— Господа, — сказал он, вытирая рукавом куртки губы, — мне тут на ум пришла одна история, рассказанная моим приятелем генуэзцем. Очень поучительная. Позволю себе рассказать её вам, если вы не имеете возражений.

— Извольте, сеньор Раймонд, — кивнул граф Тулузский. — Тем более что времени у нас предостаточно.

Он выразительно посмотрел на песочные часы.

Граф д'Аниор повернулся к Экскоту де Белькэру, не проронившему ни единого слова во время разговора, но внимательно следившему за всем происходящем. У него была своя точка зрения на это счёт, но он держал её при себя, полагая, что слишком молод, чтобы вступать в спор с почтенными сеньорами.

— Эскот, друг мой, передай мне ещё вина. У вас, граф, отменное вино, — улыбнулся он хозяину замка. — Это из вашего винограда?

Бернард д'Альон кивнул.

— Прекрасно. Это лучшее, что я пил за последние несколько лет. Итак, мой рассказ. Это притча о маленьком глиняном кувшине. В одном доме заболел человек, и так случилось, что родственники на какое-то время оставили его одного, отлучившись по делам. Больной лежал на кровати в дальнем углу, томимый жаждой, и всё время просил пить. На столе в центре комнаты стоял кувшин с водой. Мольба больного была так жалобна, что даже простой глиняный кувшин не выдержал. Переполненный сострадания, он приложил немало усилий, чтобы скатиться со стола и оказаться у постели больного, у самой руки. Больной, открыв глаза, увидел кувшин и возблагодарил Бога за это чудо. Собрав последние силы, он поднял кувшин и прижал его горлышко к иссохшим губам. Но из кувшина не вытекло ни капли. Он был пуст. Когда кувшинчик катился к больному, он пролил всю воду. Несчастный разозлился и из последних сил швырнул кувшин об стену. Тот разлетелся на мелкие куски. Итак, суть притчи такова: не превращай в куски глины тех, кто стремился тебе помочь, даже если их попытки были тщетны.

— А я вам другую историю расскажу, — сухо произнёс хозяин замка, — об отравленных яблоках и мудреце. Тоже весьма поучительную. Жил давно мудрый старик. Было у него много учеников и также много недоброжелателей и завистников. Этот мудрец был настолько доверчив и добр, что любой мог войти к нему в дом беспрепятственно. Воспользовавшись этим, враги решили отравить мудреца. Они незаметно разложили отравленные яблоки по всему дому. И так делали почти каждый день. Однако мудрец оставался в добром здравии. Тогда некоторые злоумышленники, уверившись в святости старца, пришли к нему, пали в ноги и попросили принять в ученики. «Ты совершенен, о мудрец, — сказали они, — раз способен отличить отравленное яблоко от хорошего плода». На то старик признался: «Дело в том, что я никогда не ем фрукты, валяющиеся где попало».

Граф Тулузский рассмеялся.

— Превосходные истории, сеньоры! Я в восторге! Ваше остроумие выше всяких похвал. Теперь, может быть, и мне стоит рассказать притчу?

Все дружно засмеялись. Хозяин замка зазвонил в колокольчик. Тут же явился слуга.

— Принеси нам ещё вина.

А в соседней комнате было не до смеха. Иван, склонившись над «Фаэтоном», что-то творил.

Саша расхаживал по комнате, то и дело заглядывая ему через плечо. Аня сидела в дальнем углу комнаты, молча покусывая губы и теребя платок. Все боялись произнести даже слово. Оболенский сразу предупредил: «Если начнёте давать советы — брошу всё. Чтобы не слышал от вас ни единого звука, пока не закончу. Понятно?».

Конечно, всем было понятно. Времени — в обрез, задача не из простых, самый лучший способ помочь — не мешать.

Минуты шли неумолимо быстро. Ваня с головой погрузился в работу, ничего не видел и не слышал. Периодически у него что-то не получалось, и тогда он внятно ругался. После каждой подобной реплики Аня вздрагивала, а Саша подлетал к другу и тупо смотрел на экран монитора, ничего не понимая, но сочувствуя.

Наконец они услышали заветное слово: «Готово!»

Иван откинулся на спинку стула и, развернув «Фаэтон» для общего обозрения, нажал кнопку «Enter».

— Смотрите! — произнёс он, вытирая носовым платком влажные от волнения ладони.

После завершения сеанса Ветров уважительно произнёс:

— Ну ты, Ванька, гений. Как говорится, просто, но со вкусом.

Аня на радостях обняла его и поцеловала:

— Я в тебе никогда не сомневалась.

Дверь распахнулась. На пороге стоял стражник.

— Выходите, — сказал он пленникам.

Саша, Аня и Иван последовали за воином в каминный зал. Оболенский, аккуратно ступая, нёс на вытянутых руках «Фаэтон». Крышка прибора была открыта, экран — тёмный.

Поставив «Фаэтон» на середину стола перед вельможами, он обвёл всех спокойным взглядом и сказал:

— Прошу всех, достопочтенные сеньоры, внимательно смотреть сюда.

И указал рукой на тёмный экран.

Все сгрудились вокруг серебряного ящика. Хозяин замка Бернард д'Альон предусмотрительно встал за спиной у графа Тулузского. Он почему-то был уверен, что эта вещица несёт на себе печать дьявольских миров. И совсем бы не удивился, если бы оттуда выскочил сам Сатана. Незаметно для всех он перекрестился.

Барон Мирепуа, напротив, встал ближе всех к серебряному ящику, демонстративно вынул меч из ножен и положил его рядом с собой на край стола.

Лёгким движением руки Иван нажал кнопку «Enter».

Монитор засветился голубоватым сиянием, с каждой секундой увеличивая яркость. Барон в нервном напряжении схватился за рукоятку меча. Граф Тулузский сжал спинку стула так, что костяшки пальцев побелели. Хозяин замка отшатнулся и зашевелил губами, вероятно, читая молитву «Отче наш».

В центре экрана появилась маленькая точка. Она начала расти и вскоре превратилась в маленькие песочные часы.